Против своей тещи я не имел ничего, но к ней мы ездили нечасто. Вечно занятые на работе, мы с супругой были не столь легки на подъем, потому «мама» чаще приезжала к нам. Так было проще еще и потому, что ехать в отдаленную деревню вместе с детьми, которые не очень хорошо воспринимают дальнюю дорогу, нам было неудобно. Но на этот раз подросшие дети здорово проводили время в летнем лагере, а у нас с супругой раз в миллион лет рабочий график совпал так, что мы оба получили три выходных дня на одни и те же даты.
Я немного удивился, когда жена предложила провести эти выходные в деревне у мамы. Однако сам я довольно туманно представлял, чем же мы будем заниматься в действительно поднадоевшем городе, а в гостях, уговаривала супруга, мы сможем насладиться чистым лесным воздухом, погулять на природе, пожарить мяса на костре да попариться в бане.
- Как в молодости, Саш, - она вкрадчиво заглянула мне в глаза. – Ну давай, соглашайся.
И я согласился. Погода стояла потрясающая, и мы полдня гуляли по дурманящему запахами карельскому лесу. А на вечер растопили баню – для нас двоих. За годы жизни с детьми как-то отвыкаешь от того, что можно всерьез уединиться и заняться сексом. Я соскучился за своей супругой, тем более что она в свои тридцать пять все еще выглядела очень соблазнительной. Мы не сговариваясь разделись перед баней догола, и даже попариться толком не успели, как я уже прижал ее спиной к ароматной бревенчатой стене и, впившись своими губами в ее пухлые алые губы, изо всех сил долбился членом в истосковавшуюся по моему вниманию пилотку.
Чего мы точно не ожидали, так это того, что уединиться нельзя и здесь. В самый разгар процесса со словами «Я вам тут новых веников принесла» вошла теща, а дальше была немая сцена – супруга взвигнула и отчаянно искала глазами, чем бы прикрыться, я растерялся и светил все еще стоячим членом, а опешившая «мама», вместо того, чтобы немедленно выйти, стояла и с раскрытым ртом смотрела на растерянных нас. Потом она, конечно, ушла, но мы домывались впопыхах, и я уже даже не думал о том, чтобы трахнуть благоверную.
Произошедшее было настолько неловким, что мы, не сговариваясь, установили негласный мораторий на его обсуждение – будто ничего не было. Мы чувствовали себя неловко при маме, она явно неловко чувствовала себя при нас. Вопрос о том, чтобы нам уехать раньше, не поднимался – где-то в глубине души мы понимали, что теща спросит, почему мы передумали, и будет очень и очень неловко, что бы мы не ответили, потому что все всё понимают.
Весь второй день мы провели на природе – хоть мы даже вдвоем не обсуждали произошедшее, без тещи нам было легче. Завтра надо было ехать домой – путь из Карелии в Питер неблизкий, а выходных всего три. Потому мы наслаждались природой, пока могли.
Придя домой под вечер, мы обнаружили, что теща организовала застолье. Она и без того была радушной хозяйкой, но в этот раз постаралась – стол буквально ломился от разной домашней вкуснятины. Вроде бы, и повод есть – мы же завтра уезжаем, потом увидимся не очень скоро; с другой стороны, вчера повод тоже был, можно было отметить встречу, но меню выглядело чуть скромнее. Я заподозрил, что так она то ли просит прощения за неловкую вчерашнюю ситуацию, то ли пытается перебить ее новыми эмоциями.
Русская душа, естественно, не празднует без выпивки, а тут еще и закуска богатейшая. У пьяных развязываются языки, а табу на обсуждение чего-либо рано или поздно снимаются. И вот теща предложила растопить для нас баньку. Повисло неловкое молчание – мы с супругой переглянулись и опустили глаза.
- Ой, да ладно вам, - махнула рукой повеселевшая от выпитого теща. – Ну вошла я не вовремя – так что же я, не понимаю, что ли? Аль не видела чего-то?
Возражать нам было бы неловко, да и я вдруг понял, что в баньку нам все-таки надо. Мало того, что мне нравится баня, так я еще и не закончил вчерашнее, а ведь потом начнется опостылевшая домашняя рутина. Прошло немного времени, а мы уже снова были в парилке вдвоем с женой. Выпитый алкоголь нас раскрепостил – мы уже не переживали о вчерашнем, и я, поставив супругу на четвереньки на лавочке, громко шлепал ее яйцами по разогретому клитору.
Мы оба были развернуты лицом к двери, потому сразу увидели тещу, когда она вошла. Вчера она ворвалась к нам одетой, и можно было предположить, что это случайность – может, она не ожидала увидеть нас не то, что трахающимися, а даже просто полностью голыми. Теперь же она подготовилась, и сама была полностью нагой – тут уже случайность исключена.
- Да занимайтесь, занимайтесь своим делом, - деланно отмахнулась она. – У меня просто дров не так много, а мне бы тоже помыться не мешало. Я вот там, в уголке найду себе место, а на вас смотреть не буду.
Я поймал себя на мысли, что жену трахать не переставал – я только снизил темп, но продолжал плавно двигаться все время, пока она говорила. Деревенский самогон сделал меня бесстыдным, и я решил – да бог с ней, пусть моется, а я буду делать свое дело! В конце концов, я же ничего такого не делаю – это моя жена, мы имеем право трахаться даже с точки зрения самых законченных моралистов, а кому не нравится, те пусть не смотрят.
Сопротивления (и вообще какой-либо особой реакции) со стороны жены я не замечал – правда, и лица ее в такой позе не видел. Но никто, кажется, не был против, чтобы я впервые за длительное время кончил все-таки от контакта с чужими слизистыми оболочками, а не с собственной рукой, и я решил, что этим надо пользоваться. Потому я продолжил процесс.
В какой-то момент я даже забыл, что мы не вдвоем. Однако потом я вспомнил, что теща же тоже тут – где-то у меня за спиной. Как удивительно тихо она себя ведет, подумал я, и решил оглянуться в поисках мамы своей супруги. Глазам моим открылось зрелище, которого я никак не ожидал: стареющая дама устроилась на другой лавке так, чтобы ей было хорошо видно нас, широко расставила ноги и отчаянно теребила пальцами одной руки между ног. Второй рукой она конвульсивно сжала грудь – уже заметно морщинистую, но все еще не до конца отвисшую. Мастурбация, видно, доставляла ей немало удовольствия – выбрав позицию так, чтобы нас было хорошо видно, она прикрыла глаза, и даже не заметила, что обнаружена.
Никто не научен тому, как поступать в такой ситуации. Большинство людей, наверное, просто застыли бы в растерянности, или выбежали бы вон – хотя чего уже тут стыдиться, когда трахаешься в присутствии посторонних. Я же был пьян, и мыслил совершенно нестандартно. Она и вчера заходила не случайно, вдруг понял я – старухе одиноко, ее похабная натура не удовлетворена. Значит, и нас она не оставит в покое, пока не будет удовлетворена.
Забыв о том, что надо бы в таких ситуациях советоваться с женой, я вынул член из ее сладкой пизденки и двинулся к теще. Та открыла глаза, заметила меня, и в глазах ее отразилось удивление. Я подошел, взял ее за бедра и стянул чуть ниже – так, чтобы она почти лежала на лавке, лицом ко мне. Наклонив корпус до почти горизонтального положения, я размашисто тыкнул членом куда-то теще в промежность – и сразу попал: разгоряченная головка, ощутив бодрящее покалывание стриженых лобковых волос, тут же скользнула дальше.
Тещина пизденка была совсем не тугой – мне было очень свободно внутри, и пришлось набрать максимальную амплитуду движений, чтобы чувствовать трение. Я так разошелся, что выскальзывал после каждых нескольких тычков. Но на меня то ли действовал алкоголь, то ли вагина супруги ранее уже надрочила мой член почти до полной готовности – вопреки тому, что процесс не казался каким-то особо приятным, я почувствовал, что сейчас кончу.
Не в нее! Мысль промелькнула и исчезла, но я успел отреагировать – и теперь смотрел, как будто в замедленном повторе, как из раздувшейся пульсирующей головки вылетают жирные струи спермы и ложатся на тещино почти лежащее тело, растекаются по груди, собираются в лужицу у солнечного сплетения. Брызги, кажется, достали даже до лица – среди прозрачных капелек пота я видел одну каплю, состоящую явно не из воды.
На тело тещи упала тень. Я повернул голову и увидел супругу. Совершенно не слышал, как она подошла, но даже если бы она вошла только что, у нее бы не было сомнений касательно того, что тут происходило – открывшаяся ее глазам картина была очень наглядной. Мой член все еще стоял, и последние капли спермы застыли на его кончике, иногда капая на пол между раздвинутых бедер тещи.
- Теперь нам ПРИДЕТСЯ это обсудить, - сказала жена. – И мне кажется, нам понадобится очень много самогона.