Большинство людей ненавидят переполненный общественный транспорт и тратят значительную часть своей зарплаты на то, чтобы сначала купить, а затем содержать собственную машину. Я, как и большинство студентов, личный автомобиль пока что не мог себе позволить, да и к переполненному транспорту относился не так категорично. Я считал, что на качество поездки сильно влияет то, к кому именно ты прижат.
Пары мои начинались в восемь часов, а это значило, что по утрам я просто не имел другого выхода, кроме как ехать в переполненном автобусе. Попутчики мои бывали разношерстными - это могли быть и заводские работяги, и строгие офисные сотрудники и сотрудницы, и еще не пойми кто. Но я всегда старался проходить в ту часть салона, где были студентки - такие же, как и я. Собственно, я не спрашивал студенческий билет - мне было важнее, чтобы это были молоденькие девочки, в крайнем случае - до тридцати лет.
Если мне удавалось оказаться в такой компании, я понимал: переполненный салон - не проблема, а наоборот, моя удача. На каждой остановке кто-то выходит и заходит, происходит постоянное движение людей. Кого-то надо выпустить, уплотнившись - и я всегда уплотнялся в сторону наиболее интересной девушки из тех, которые составляли мое ближайшее окружение. Наибольшее удовольствие мне доставляли поездки в теплое время года: пока остальные пассажиры громко жаловались на то, как им душно, я, прижимаясь к стройным красавицам в легких юбках, иногда прямо ощущал, как мой член проваливается куда-то в пространство между двумя упругими, отчаянно жаждущими моего внимания половинками. Изредка мне удавалось так удачно попасть несколько раз за одну поездку, и тогда мне приходилось менять положение в салоне, потому что заподозрившая неладное красотка начинала оглядываться, пытаясь понять, телефон ли это в моем кармане, или у нее за спиной правда извращенец.
Во всем этом была только одна проблема: я пропускал через себя огромное возбуждение, но секса-то не происходило. Разгорячившись по пути в универ, я посреди первой пары просился выйти, и, закрывшись в кабинке туалета, отчаянно дрочил, пока впечатления от яркого утра не извергались из меня в виде спермы. Поначалу я старался делать это аккуратно, не оставляя никаких видимых следов моей деятельности, но потом мне перестало хватать ярких эмоций, и я стал целенаправленно кончать куда попало, чтобы кто-нибудь еще, пусть даже уборщица, прикоснулась к моему семени. Чтобы никто не понял, что это именно моих рук дело, я специально стал ходить в туалет на другом этаже - не том, где проходила пара, с которой я отпросился.
Как вы могли догадаться, мой студенческий недотрах постепенно приобретал все более изощренные проявления, и в какой-то момент мне перестало хватать того, чтобы просто “случайно” потереться о красоток из автобуса через одежду. Шел май, который в этом году выдался особенно теплым, заставив всех городских красавиц спрятать подальше в шкаф штаны, даже легкие, и приодеться в юбки. Они сводили меня с ума: каждый раз, видя девчонку в юбке, мне хотелось запустить руки под ткань, ухватиться двумя руками за задницу и прижаться своим похабным ртом к отчаянно текущей пизденке, которая наверняка только и мечтает о том же.
И тогда я разработал новый план, который должен был подарить мне новый опыт в непрошенном общении с красивыми пассажирками автобуса. Выезжая утром в универ, я специально просыпался чуть раньше, чтобы, как я говорил друзьям и знакомым, прогуляться. Выйдя из дому, я возвращался по маршруту автобуса на три остановки назад. Там я ловил транспорт, и хотя сидячие места в час пик уже обязательно были заняты, оставалась возможность пробраться в самый конец салона, что я и делал.
Университет находился примерно на середине маршрута, и я сразу после отправки с предыдущей остановки начинал понемногу пробираться к выходу, расталкивая других пассажиров. Одной рукой я держался за поручень вверху, а другую все время держал где-то внизу, в положении, близком к естественному. Проходя мимо красоток, я как бы невзначай проводил этой “нижней” рукой где-то пониже талии.
Успешность мероприятия бывала разной - иногда я вообще толком не попадал туда, куда хотел, а надо было продолжать движение к выходу, но бывало и так, что мои старания оказывались вознаграждены. В большинстве успешных случаев я просто проводил раскрытой ладонью или растопыренными пальцами по округлой упругой попке, обтянутой тканью платья или юбки, идеально ощущая форму и нащупывая такую манящую впадинку. Если попадалась довольно высокая девушка в коротком платье или юбке, случалось и такое, что моя рука оказывалась ниже ткани - тогда я, как правило, ощущал пальцами прикосновение к чужой коже, и меня жутко заводило то, что мои пальцы были очень близко от киски. Может, на то место, до которого я сумел дотянуться, даже попадают капельки сока этой сучки, когда она думает о своем кобеле - как знать?
Моя хитрость каждый раз сходила мне с рук, потому что мало ли, кто и как может прикоснуться к другому пассажиру в переполненном салоне. Я же не стоял на месте, а шел мимо, прикосновение могло быть расценено как мимолетное, а я практически сразу скрывался за другими пассажирами, так что даже те девушки, которые могли заподозрить меня в домогательствах, в большинстве случаев уже не успевали предъявить мне какие-либо претензии. Но такая безнаказанность только раззадоривала меня, и постепенно я наглел все больше.
Со временем я обнаглел настолько, что стал лапать пассажирок, выходя из автобуса, особо не скрывая этого, и полагаясь только на то, что я же выхожу - то есть, все возможные прикосновения априори случайны. Но в это прекрасное утро моя ладонь, развернутая кверху, оказалась между ногами и студентки, которую мне хотелось назвать красивой, хотя лица я со спины не видел. Даже через ткань я ощутил, что мой большой палец потихоньку утопает между сочными булочками, а прямо под ладонью - самая мякоть, в которую я так хотел бы зарыться лицом.
Я получил пощечину и стал участником огромного скандала прямо в салоне, и мне еле удалось выбраться из автобуса. “Пострадавшая” дама наверняка побила бы меня сильнее, если бы внутри было больше места. От расправы спасло и то, что я сразу же принялся извиняться, и пассажиры, увидев мое довольно наивное лицо, посчитали, что я действительно не планировал домогаться - они же не в курсе, как удачно легла моя рука. А я теперь сижу и думаю: завязывать с этим, пока не зашло слишком далеко, или наоборот…?